Землетрясение в Алматы: долго ли до беды?

Ночное землетрясение в Алматы обнажило массу нерешенных проблем в системе гражданской обороны. Многие из них ранее поднимали депутаты Народной партии Казахстана, но Правительство просто проигнорировало эти обращения.

Землетрясение произошло в ночь с 22 на 23 января, последние афтершоки затихли только днем. Предупреждений не было, система раннего оповещения, на которую из бюджета потратили 1.1 миллион тенге, не сработала. Как потом заявили в МЧС – во избежание ажиотажа. (Но в это верится с трудом). SMS-рассылку граждане получили только через три часа после первого толчка.
Испуганные алматинцы в панике покидали трясущиеся дома, с детьми и домашними животными на руках. Путей эвакуации и безопасных мест сбора никто не знал, народ толпился в тесных дворах плотной городской застройки. Многие автовладельцы попытались спешно выехать из города, что спровоцировало масштабные пробки. ЧП обошлось жертв и обрушений, однако, несмотря на это, более чем 40 горожанам, в том числе и детям, потребовалась медицинская помощь.

Уже утром министр по чрезвычайным ситуациям Сырым Шарипханов успокоил казахстанцев, что сейсмопрогнозная комиссия на территории Алматы сильных и разрушительных землетрясений не ожидает. Учитывая то, что его же ведомство официально заявляло, что такое явление заранее предсказать фактически невозможно, утешение получилось слабое.

Возникает вопрос, почему же в нашей стране все так плохо с сейсмопрогнозами? Депутат от НПК Ирина Смирнова знает на него ответ. Вместе с коллегами, во время выездов в регионы, она встречалась с научными работниками Института сейсмологии.

– Институт, построенный в 1989 году, до сегодняшнего дня не был ни разу отремонтирован, – отметила тогда Смирнова. – Новые приборы в последний раз приобретались в 2012 году. Ученые работают в трудных условиях и проводят исследования на оборудовании, оставшемся в наследство еще от советского времени.

Всего в Казахстане имеется 69 сейсмических станций, и 47 из них находятся в Алматы. Этого катастрофически мало, учитывая то, что к сейсмически-нестабильным зонам у нас относится и восток страны, и Жамбылская область, и Туркестан, и Западный Казахстан. Заработная плата научных работников института тоже оставляет желать лучшего – 100-150 тысяч тенге. Институт работает на грантовые средства, а выиграть грант на конкурсе получается далеко не всегда.

– Мы имеем огромный научный потенциал, – резюмировала по итогам встречи мажилисвумен. – Группа ученых сохраняет научные традиции. Но, получается так, что их выводы, анализ и рекомендации никому не интересны!
И, конечно, вопрос опасности плотной застройки южной столицы по-прежнему остается открытым. Градостроительное планирование, распределение земель и приемка многоэтажных жилых комплексов проводится без учета научных исследований. Об этом тоже говорили депутаты НПК.

– Строительство многоэтажных жилищных комплексов в Алматы активно ведётся непосредственно на тектонических разломах земли, – отмечал в своем депутатском запросе мажилисмен Ислам Сункар. – Опасность такого строительства заключается в пиковых ускорениях грунта в момент землетрясения, что способствует вертикальным и горизонтальным подвижкам. Разрушения могут быть необратимыми.

В этот раз алматинские многоэтажки устояли «отделавшись» трещинами на фасадах. Не факт, что в следующий раз они проявят такую же стойкость.